«Мой сад — мемориал; каждая круглая клумба — узел истинной любви, украшенный лавандой, бессмертником и сантолиной» (Дерек Джармен. Современная природа. М.: Ад Маргинем Пресс, Музей современного искусства «Гараж», 2019).
* * *
Здесь на краешке моря
я посадил свой сад из зубов дракона
защитить мой порог:
неколебимые воины
хоть до скончанья веков
с теми, кто ратует против их неприличья.
Бездонное бесчувствие объяло меня,
огромные волны сомнений сокрушили меня,
смыты все мои мысли.
Шторма́ всё мечут солёные слёзы,
выжигающие мой сад,
Гефсиманский, Эдемский.
* * *
Пронизывающий холод всё глубже.
Промёрзшие жаворонки ползут по гальке.
У меня перехватывает дыхание, гаснет свет:
смерть приходит даже по душу камней.
Если б я мог хоть задёрнуть обратно штору…
Торжественная вода
омывает тёмную гальку,
где охотники за жемчугом
обнимают
амфоры,
сорящие золотом.
И на ложе моря,
под сенью
вздымающихся парусов
позабытых судов,
отторгнутые скорбными мудрецами глубин,
потерявшиеся мальчики
спят вовеки
в дорогих объятьях,
соприкасая солёные губы.
В подводных садах,
в объятьях прохладных мраморных рук.
Овевают воды
античную улыбку твою,
глубинную любовь,
пойманную навек колебаньем прилива.
* * *
Я брожу этим садом,
Держа за руки мёртвых друзей.
Старость пришла так быстро
К моему побитому морозом поколению,
Холод, холод, холод, они умерли так тихо.
А ныне забытые поколения что, кричали
Или уходили вполне покорными,
Смиренно объявив свою невиновность?
Холод, холод, холод, они умерли так тихо.
Сплетясь руками в четыре часа ночи,
Под городом глубоко вы всё спите и спите,
Никак не слыша милую песню плоти.
Холод, холод, холод, они умерли так тихо.
Нет слов у меня,
Дрожащей рукой
Не передать мою ярость,
Осталась одна печаль.
Холод, холод, холод, они умерли так тихо.
Матфей выеб Марка, Марк выеб Луку, Лука
Иоанна, лежавшего тут же, где лежу я пока,
А вы пойте, пойте, мои пальцы в ваших руках.
Холод, холод, холод, смерть мы встречаем молча.
Розы мои, левкои, голубые фиалки,
Милый сад исчезнувших наслаждений,
Пожалуйста, возвращайтесь следующей весной.
Холод, холод, холод, смерть я встречаю молча.
Спите спокойно, мальчики, спи спокойно, Джонни,
Спи спокойно, спи.
* * *
Никакие драконы не взойдут из этих кругов,
Эти камни не спляшут и не хлопнут ладошами
В солнцестояние.
Выброшенные на галечный берег,
На страже собственной памяти
Они стоят часовыми
В сухой траве.
Веками их обкатывали волны,
И теперь они ждут Большого прилива,
Который вновь призовёт их в морскую глубь,
Где солёная вода снимет с них клятву молчания.
И они расскажут причудливым тварям
О том, как всё было здесь,
Не скроют,
Как почтальон возник на дорожке с твоим письмом,
Как я не мог сдержать свою радость
И ходил взад-вперёд по саду, подпрыгивая,
И когда ты приехал, мы отправились при полной луне
Наблюдать за терпеливыми рыбаками,
А потом повернули домой,
Высекая горстями гальки ливень искрящих брызг
Под звездоносным небом,
И твои зелёные глаза загорались в луче маяка
Каждые десять секунд,
Улыбка, вспышка,
Зелень глаз,
Сплетённые руки.
Источник фотоиллюстраций Magnum Photos