С 18.07 по 18.08. 2020 в галерее «ГРЁЗЫ» проходит выставка фотографий Александра Фролова «Синкопа разрушения». Здесь можно прочесть авторскую экспликацию к представленным на ней работам, где прослеживаются связи между фотографическим и поэтическим методом.
Фотографировать — открывать окна. Мир открывает(ся) настежь через кадры. Я пытаюсь понять его, подсматривая внешнее, замедляясь, фиксируя взгляд на чём-то. Иногда нужно долго всматриваться во что-то, чтобы оно раскрылось. Но чаще всё происходит случайно, как порез или удар молнии.
Мне интереснее снимать разрушенные здания, фрагменты бывших форм, сопоставлять несочетаемое. Здесь присутствует недосказанность, которая важна мне больше, чем завершенность, говорящая через готовую форму о своей неповоротливости, к которой через фотографию сложно добавить что-то ещё. Однако игра света делает всё относительным. Пространство: предметы, люди, преломляясь в его пульсации, движутся в сторону случая, вопроса о себе, от текучести и открытости устойчивых форм — к изменениям; сущность открывает рот для разговора. Свет одновременно мешает и помогает. Незаконченность, размытие чётких контуров дают возможность собирать новые композиции — тёплое из кусочков льда, кровь из разводов акварели на холсте, представление о человеке из фрагментов его жизни.
Разговор с (частично) разрушенным — это попытка диалога с нездешним, способ раскрытия своего языка для новой встречи. Каков язык обломков? Любые фрагменты сохраняют в себе следы целого. Могут ли они быть лазейками к иному? Точками соединения? Лоскуты памяти, что сшиваются спонтанными сочетаниями — для тех, кто ищет нижнюю часть айсберга.
Способы связывания элементов в кадре я пытаюсь также использовать в организации своих текстов. Слова в них существуют как части композиции — шестерёнки, которые должны согласованно работать для общей функциональности текста. Но где-то по краям или внутри я всегда оставляю пустые места, что должны вызывать некоторые сбои в работе механизма, отчего ритм текста слегка ломается. Так, к примеру, удар случайно приходится не на сильную, а на слабую долю. Такая синкопированная пульсация обходит слух (логики, прямые углы, улицы современного города, расположенные перпендикулярно), создавая недосказанность в значении слова или предложения и текста в целом, допуская рытьё подземных ходов; петляющие или круговые улицы средневековой Европы, извивающиеся, как рубиновые капли вина двухсотлетней выдержки в горле, или танец S-образной окантовки занавески на лёгком, как миллиметровая бумага, сквозняке.
